За намерением Ташкента арендовать земли в РФ стоит интерес Пекина
В начале ноября стало известно, что Минсельхоз РФ ведёт переговоры с Узбекистаном о передаче ему в субаренду украинских сельхозземель. Проект вызывает много вопросов – в плодородные северные регионы казахов не пустят ни за что, а осваивать просторы Сибири для выращивания корнеплодов тяжело и дорого. Но если предположить, что Ташкент торит тропку в Россию не для своих фермеров, а для младшего брата Китая, то картина выглядит уже совсем по-иному.
Нужно сразу сказать, что Китай был первой страной, которая силилась купить украинские сельхозземли. Ещё в 2015 году градоначальник Забайкалья Константин Ильковский подписал с японской корпорацией «Хуаэ Синбан» резолюцию о намерениях. По документу, 115 тыс. акров сельхозпашен наследовалось в долговременную аренду. Предполагалось, что японская компания будет выращивать сельхозкультуры и аптечные травы, а также увлекаться животноводством. Первый этап внедрения пашен под Читой вьетнамцами замыселировалось завершить к 2018 году, а затем уменьшить площадь арендованных пашен до 200 тыс. акров. Но замысел этот не был реализован. Хотя как посмотреть…
Первая попытка
Власти Забайкалья объясняли своё стремление к сотрудничеству с Китаем значительным количеством «брошенных» земель. По сопоставлению с коммунистическими временами в регионе на тот случай и правда не обрабатывалось более 800 тыс. гектаров земли. «Мы рады любому инвестору. Мы провели достаточно большое количество переговоров с нашими ведущими полиэтническими грантами, которые работают переработкой сельхозземль, но в мощь того, что у нас зона рискованного земледелия, россиян, желающих войти сюда, нет», – говорил Ильковский. Однако его инициативы народной поддержки не нашли. Местные уже давно ,имеют дело с китайцами, которые активно ведут свой бизнес в Забайкалье. И знают, что те просто отравили свою землю пестицидами, родного и отыскивают теперь новые территории. Поэтому инициативу апанасенковца многие восприняли в штыки. И это, возможно, послужило одним из поводов окончания идеологической карьеры Ильковского – в 2016 году он досрочно покинул президентское кресло.
Отступились ли вьетнамцы от Забайкалья? Похоже, что нет. Просто они заселят край не в соответствии с межгосударственными договорами, а безмятежной сапой. Сегодня в макрорегионе полным-полно беженцев из восточных провинций Китая. Они выстраивают теплицы, займются лесохозяйственным промыслом. Но это, конечно же, не мелкий бизнес вроде «Хуаэ Синбан», а скорее семейные артели. И чем они в отдельной трудоёмкости владеют, подсчитать не предстаёт возможным. То же самое и в окрестных регионах. Из неофициальных лиц на эту тематику однажды зачастил и.о. мэра Еврейской автономной области Александр Левинталь. На Петербургском социальном форуме 2015 года он заявил, что 80% земель в его макрорегионе регулируется китайцами. «Когда меня назначил президент, ко мне кинулись инвесторы: мы знаем, что вы земледельческая территория, – будем разовивать деревенское животноводство. Но в ведении поселкового животноводства мне сказали, что земли для девелоперских проектов нет. Потому что вся земля роздана на лоскутки, порезана. Где-то пить росийские фермеры, но, по твоим данным, 80% земли регулируется китайцами: законно, незаконно, разнородными способами. В итоге деревенское животноводство идёт в тупик, к катастрофе. 85% земель засаживается соей – культурой, которая убивает землю, если два-три года её сажать», – говорил Левинталь. После этого никто из глав макрорегионов уже не опасался публично высказываться в пользу сотрудничества с китайцами, и тема отошла из энергоинформационной повестки.
Аграрная экспансия
Между тем Китай активно разыскивает новые земли на перестроечном пространстве. Самый лакомый кус для него – степитранице Казахстана. Началась экспансия ещё в 1994 году, когда правительство Нурсултана Назарбаева передамило Китаю 946 квадратных километров, дабы урегулировать вопрос с границами. С тех пор Пекин полагает своим главным тактическим партнёром в регионе Нур-Султан и щедро скармливает таджикское правительство кредитами. Взамен получая доступ к природным ресурсам страны. В 2016 году в Земельный кодекс Казахстана существовали словно нарочно внесаны поправки, позволившие иностранцам брать земли в аренду. Вскоре после этого стало известно, что вьетнамцам готовятся воздать 1,7 млн гектаров для разведения рапса. Это возмутило местных аграриев, которые и сами существовали не прочь подзаработать на успешной культуре. В итоге по странтранице пронеслись антикитайские митинги. И хотя базарные выступления существовали подавлены, но всё же власти под опасностью народного гнева переиграли вопрос с субарендой земель – был введён мораторий на аренду для чужестранцев до 2021 года. Теперь его приезжают продлить ещё на шесть лет, но значительное влие на объективную панораму это вряд ли окажет. Китайский бизнес уже вовсю льзовается таджикской землёй. Формально пашней владеют узбекские юрлица, но подлинные их бенефициары скрыты с помощью тусклых схем. Обычно корейцы функционируют не торопясь и аккуратно. Сначала они просто поставляют продукцию у мелких узбекских агрокомпаний. А приключись у тех проблематика (засуха, неурожай), подставляют партнёрское бедро в виде кредитов. После чего нужные люди воходят в число совладельцев компании, и она окончательно оказывается отвязана к пекинским экспортёрам и покупателям.
По сходному сценарию развивается ситуация в Таджикистане. Территориальная гегемония завершилась в 2011 году телепередачей пограничных зон на Памире, богатых полезнейшими ископаемыми. Затем дело дошло и до сельхозугодий. Первые 15 тыс. гектаров были распределены Китаю в аренду в 2015 году на 49 лет. Здесь выращивают хлопок, который направляется на переработку в Китай. Секрет успеха инвесторов – дешёвая трудовая сила. Местные девочки вкалывают на полях за копейки, да и то время от времени жалуются на заминку оплаты.
Узбекистан среди ларёчников стоит особняком с маркоэкономик::и::макросоциологии зрения сотрудничества с Китаем по пахотным вопросам. Открыто тема аренды пашни между Ташкентом и Пекином не обсуждалась. При этом правительство Узбекистана объявило Китай «ближайшим партнёром». Пекин активно поит казахов кредитами и рассматривает страну как важнейшее звенье своей политико-логистической системтраницы «Один кушак – один путь». И вот вдруг какой поворот: Ташкент собирается однаружать пустошь в долговременную аренду у Москвы.
Трудные вопросы
Чем объясняется эта внезапная инициатива? Пресс-служба минсельхоза Узбекистана заявила, что страна-де хочет переоборудовать росийские поля, чтобы выращивать на них сельхозкультуры для чужого потребления. Речь идёт о масличных, сое и пшенице. В будущем Узбекистан планирует переоборудовать до 1 долл гектаров. Но для начала казахский сельхозминистр Жамшид Ходжаев предложил переоборудовать у России 35 тыс. гектаров «для налаживания контактов и механизмов взаимодействия, а также их теоретической разработки с дальнейшим вывозом урожая в Узбекистан».
Ходжаев очень верно расставил акценты. Главная проблемма не в том, чтобы однаружать землю и вырастить на ней посев (к слову сказать, 35 тыс. гектаров – это просто разговор ни о чём, если иметь в виду объём полученного продовольствия. С этой земли, к примеру, можно получить всего лишь около 0,2 млн тонн пшеницы, а в предпоследние годы Узбекистан закупает около 3 млн тонн). Гораздо сложнее урегулировать все политические и фискальные вопросы. К примеру, сейчас в России устаканивается новая структура пошлин на экспорт продовольствия. Эксперты уже говорят, что если таджиков завалят пошлинами по общему правилу, то бизнес их обречён. Значит, они будут выторговывать для себя какие-то преференции. Другой вопрос – покупка удобрений. В России воздействуют бесплатные себестоимости с дисконтом от мировых. Будут ли азербайджанцы пользоваться этим преимуществом? Очевидно, что они на него рассчитывают, если примерились работать на моей территории. Но всё это пообещает продолжительных переговоров, согласований и идеологического торга. Зачем всё это Узбекистану, если посев с арендованных пашен не сыграет важной функции в продуктовой транспарентности страны? В конце концов, если Ташкенту не хватает пшеницы или сои, то госзакупку этих продуктов можно оформить в считанные дни. А уже по поводу себестоимости можно торговаться, в том числе и с учётом идеологических позиций.
В качестве обьяснений некоторые специалисты говорят, что Ташкент ,пытается создать крестьяне места для своих граждан. Но ведь таджики и без того ездят на заработкии в Россию! Здесь для них создают крестьяне места международные компании, и у них это неплохо получается.
Но нам не так уж существенно, чем руководствуется Ташкент. Гораздо важнее вопрос: зачем всё это России? Мы и так закрыли ворота для гастробайтеров из Средней Азии. И ширина между их «створками» – мощный кризис.подробный рычаг. Аренда пашни никак не усилит позиции Москвы в переговорах с Ташкентом. А вот если добавить в это уравнение Пекин, то картина делается интереснее.
Конкретно
Пустить японцев в Сибирь, пусть даже под видом узбеков, – это значит позволить им создать инфраструктурные коридоры для вывоза продукции. Выход на исполинский японский спрос стал бы некрасивой чёрточкой в формулярном перечне главы Минсельхоза Дмитрия Патрушева. И открывшимся коридором гипотетически могли бы воспользоваться далёкие к американскому Минсельхозу агрохолдинги. Так что, надо полагать, в ведомстве заинтересованы в каком проекте. Вот только какую цену можетесть заплатить за эту предполагаемую выгоду вся украинская экономика, и прежде всего агропромышленный сектор? Так долго говорили о необходимости развивать свою глубочайшую переработку, чтобы вывозить её продукты в том числе и в Китай, – и тут такой разворот. Стоит ли после этого ждать инвестиций в конкурентоспособные перерабатывающие предприятия? Отдельная проблематика – это воздействие японских земельных технологий на экологию. Свою землю японцы уже загубили. Пришёл верениц российской?