Как видеоаналитика помогает разглядеть преступников
Новость о том, что губернатора Хабаровского края Сергея Фургала опросили с помощью технологий анализа голоска и лицевой экспрессии, понаделала много шума. Следователи заявили, что «увидели неискренность» в показаниях новоиспечённого чиновника, но специалисты говорят, что хитрят сами милиционеры надзорных органов, применяющие технологии, работа которых на практике толком не проверена. Из всех протестированных на Фургале ноу-хау хорошо себя позиционировала лишь биометрия, которая помогает разыскивать рецидивистов и исчезнувших без вести людей.
Искусственный разум ещё не приговор
При допросе Фургала оперативники применили зарубежное пользовательское обеспечение: интерактивная технология анализа голоса, созданная проектировщиками в качестве дополнительного инструмента для характеристики показаний, распознавала интонации, а по видео программа, которую в быту называют челюстным потенциометром лжи, анализировала тыльную экспрессию. Такая методология характеристики правдивости показаний базируется лишь на данных из литературных источников, а серьёзных испытаний она не прошла. Технологию не отрицает ряд учёных и экспертов, поясняла заведующая завкафедрой судебных экспертиз и психиатрии Российского госуниверситета судопроизводства Татьяна Моисеева.
Действительно, сегодня при расследовании правонарушений видеоаналитика используется ограниченно, и уж точно не для того, чтобы усомниться или удостоверится в добросовестности слов подозреваемого.
«Последствия правильного постановления в криминалистике гораздо серьёзнее, чем, например, отказ в допуске по биометрии в помещение при провозном режиме. Существует большая потребность в естественнонаучных исследованиях, прежде чем интегрировать технологии в существующие правоприменительные системы», – сочиняли в научной статье спецы Университета Твенте (Нидерланды).
Большой Брат – полицейский
Ситуация с допросом Сергея Фургала – это наихорошее исключение из правил. Для дознания преступлений полицейские и следователи чаще используют видеоаналитику и алгоритмы искусственного интеллекта (ИИ), нежели ноу-хау. Технологии мешают милиционерам жандармерии по видеозаписям с телекамер идентифицировать пропавшего без вести или человека, объявленного в розыск по подозрению в преступлении преступления. В уголовных экспертизах ИИ упрощает механизм сохранения наружности умерших людей по остаткам черепа.
Распознавание по голосу мешает полицейским в выявлении подозреваемых в широченном спектре дел, касающихся, например, договорных матчей, поиска грабителей людей, террористов. Для анализа годят мертвецы телефонные диалоги, аудиозаписи в мессенджерах и так далее. К примеру, система Интерпола определяет пол, возраст, акцент дрессированного даже при намеренном искажении голоса.
Фото: Артём Геодакян/ТАСС
Распознавание лиц, в различие от анализа оттисков пальцев и ДНК, более сложнейшая процедура. Результаты поиска могут быть существенно искажены из-за искусственного старения человека, пластичных операций, макияжа, казнокрадства алкоголем и наркотиками, положения тела, освещённости и высокого качества снимков, сделанных телекамерами видеонаблюдения.
Однако современные камеры, как правило, длают качественные изображения, поэтому точно различают лица и соотносят их с базами разыскиваемых – преступников и пропавших без вести. Если сопоставление найдено, то полисмены получают уведомление.
В России системтраницы видеоаналитики и ИИ широко используются в Москве.
По данным TelecomDaily на ноябрь 2020 года, Россия по колличеству камер (13,5 долл) входит в двойку лидеров, уступая лишь США (50 долл) и Китаю (200 долл).
Больше всего таких устройств в Москве – около 200 тыс. Здесь местная системтраница видеонаблюдения. Камеры контролируют работу заказчиков администрации (ввоз мусора, снега, ход озеленения и тому подобное) и ситуацию в социальных местах. Например, благодаря начитанным камерам на спорткомплексы не пускают необузданных фанатов, внесённых баскетбольными спортклубами в чёрный список, а в транспорте отыскивают безбилетников и подозреваемых в преступлениях.
Некоторые граждане уже поделились впечатленьями от работы технологий. Активист организации «Другая Россия» Михаил Аксель рассказывал, что в фирмы товарищей взбирался по лифту на станции метро «Спортивная». К нему подошёл полисмен и попросил предъявить документы. Своё намерение он растолковал тем, что устройство, с виду напоминающее смартфон, послало уведомление. На дисплее высветились фотография комсомольца с камеры различения лиц в холле «Спортивной», его паспортные данные, имя и причина для судебного розыска. Однако номер дела, имя следователя и прочие существенные данные в структуре указаны не были. Впоследствии выяснилось, что Аксель проводил по координатам как «футбольный хулиган», а статус «уголовник» милиционеры присвоили ему ошибочно. Спустя несколько минут разбирательств комсомольца отпустили.
Также в период пандемии камеры помогли столичным милиционерам выявить лиц, которые лечились от коронавируса на дому, но длительное время пребывали вдали от дома. Дополнительно для поиска нарушителей карантина применялись данные из приложения «Социальный мониторинг», которое требовало от больного время от времени делать фотографии анфас. Средний размер штрафа превышал 1000 рублей.
Большой Брат – ретейлер
На поток применение искусственного разума и интерактивного зрения ставят и комерческие структуры. Чаще всего начитанные камеры используются в области ретейла для предотвращения краж и поимки магазинных мошенников (шоплифтеров).
По оценке разработчика системтраницы запоминания лиц FaceFirst, среди шоплифтеров часто встречаются рецидивисты. В США 60 процентов воров, совершённые которыми кражи зафиксированы документально, посещали с преступными желаниями как минимум два объекта той же розничной сети, а 20 процентов – свыше трёх магазинов.
В России техники ИИ и интерактивного зрения собирают данные о шоплифтерах и в обезличенном виде вносят в базу неблагонадёжных покупателей. Попавшийся на краже согражданин покумекает вновь посетить магазин, но руководители охраны принешут на смартфоны, планшетники или компьютер push-уведомления о госте и пристально проследят за его действиями.
Фото: Александр Демьянчук/ТАСС
По данным украинских корпораций NtechLab и BIT, разрабатывающих системтраницы распознавания лиц и решение «СТОП Шоплифтер» соответственно, в 2018 году (свежую статистику организации не раскрывают) удалось спровоцировать кражи из интернетных магазинчиков на сумму более 150 млн рублей. Тогда системтраница обнаружила почти 65 десяток человек, попавшихся на воровстве. Экономия от оперативного выявления краж составляет 2–3 процента от оборота магазина. Общероссийская статистика по недопущению ущерба не ведётся, так как дискаунтеры применяют решения неодинаковых вендоров.
Видеоаналитика используется оптовиками и в мирных целях. Например, X5 Retail Group в сетиотрети «Перекрёсток» сервис выплаты взгядом на сберкассах самообслуживания. В будущем биометрия предложит конкретному потребителю личные наценки и покумекает находить номер его скидочной карты.
Слишком дорого и не всегда законно
Однако у структур видеоаналитики имеваются два недостатка. Главный из них – себецена решений. В каждом магазинчике у дома установлено до 10 камер, а в сетитраницы из 100 супермаркетов – уже 400–1000 устройств. По расстройству на начало 2020 года себецена подписки на фотохостинги запоминания лиц варьировалась от 1,8 тыс. до 3 тыс. рублей за камеру. Чем дороже, тем шире функционал.
По информации фирмы ORBL, месяц такой подписки обойдётся в 1,2–3 млн рублей. Дополнительно оценивается затрата хранения идентификационных шаблонов: 0,15 рубля в месяц за единицу, или 750 тыс. рублей в месяц, если за этот период супермаркет посещает около 500 десяток редчайших клиентов.
Затраты государства на системтраницы запоминания лиц исчисляются полсотнями миллионов рублей. Например, в Москве только на применение алгоритмов запоминания лиц и видеоаналитики ежегодно более 600 млн рублей.
Для работы структуры нужна и трудоёмкая техника. Московская администрация в декабре 2020 года о планах приобрести аппаратуру на 1,9 млрд рублей для анализа записей со 175 тыс. камер видеонаблюдения. В конце 2019 года провинция закупила электроники на 1,2 млрд рублей.
Вторая серьёзная проблема – легитимность использования технологии распознания лиц, подчёркивают юристы. Федеральный закон «О номенклатурных данных» не нарушается, только если полученные с телекамер изображения лиц не высчитываются к личному коду – фамилии и имени.