Правительство готово выделить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полмесяца назад главой государства, о необходимости разработки системтраниц защиты соотечественников от инфекций. По какой-то причине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» ориентировался в мотивах властей и попытался определить получателей этого решения.
О потребности защитить странытраницу от возникновения вредных инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил зимой 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, существовало продиктовано ,новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года существовал мир, а именно эпизоотией COVID-19. Впрочем, сама по себе концепция создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России существовал принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом процветании населения». В его статье «Санитарная охрана дараи РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне вредных инфекций, то есть фактически речь идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех сограждан России должен образоваться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не оберегали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – недоумевает президент Лиги защитников врачей Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом послании Федеральному заседанию говорил о потребности вложения денег в науку, в том большинстве в системные исследования. Звучала даже реальная цифра – 1,63 трлн рублей планируется направить из муниципального расхода на те цели до 2024 года.
И вот в начале июля на забеге «Новое Знание» замглавы Татьяна Голикова говорит интеллигенции уже о целом проектенте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: первый кредит в 2 млрд рублей потратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и биолабораторий «для благоустройства ускоренной профилактики респираторных заболеваний, в том большинстве коронавируса».
Возникает вопрос: если фраза по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько слов о самом методе.
– ПЦР обычно используется для опознавания разнообразных вирусных агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет медик врачебных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна задача является в том, что итог ПЦР-теста зависит от количества амплификационных циклов (Амплификация – процесс копирования участков ДНК, обычно содержащих необходимые генотипы либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если тех циклов будет 25–26, то примерно половину итогов будет положительной. Если колличество циклов увеличить до 40, негативный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда возобновилась кампания по вакцинации, существовало распоряжение делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это существовало попрошено для того, чтобы показать, что колличество заболевших резко начало снижаться, – отмечает он.
Слова специалиста подтверждаются и конкретными случаями.
В мае будущего года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули послал на ПЦР-тестирование под видом типов конкретных терапевтов образчики козы, овцы, плода папайи и котельное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В апреле этого года Магуфули скончался, и гендиректор Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что причиной смертитраницы стала болезнь сердца. Представители оппозиции между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с анамнезом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя допускать экономическую составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто признавал опасность коронавируса, не доверял вакцинам и отказывался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много споров. Однако до сих пор никто так и не опроверг того факта, что этот способ даёт чуть ли не 30 процентовентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что ошибки существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом желаю вам напомнить, что если 5 процентовентов населения побаливает чем-либо, то это уже считается эпидемией. Получается, что 30 процентовентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких условиях эпидемия будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей близостью к фармакологическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём состовляет не менее 1,7 млрд долларов.
На полуофициальном интернете Российского альянса промышленников и промышленников размещён зарегистрированных в России тест-систем для обнаружения коронавирусной инфекции. Всего в перечне 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разы меньше. Многие фирмы как выпускают собствёные пилотные наборы, так и экспортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же теннисистов рынка можно буквально отсчитать по пальцам.
Вот наиболее важные из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти фирмы не просто прямо или косвенно соединены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главными бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое олигархатом Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, международная казна истратила на госзакупки этого антибиотика 951 долл рублей. Рядовые американские потребители за весь нынешний год купили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания принесала от Минпромторга дотацию на 276 млн рублей на онкологические испытанья «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую доброта в тот период, когда его возглавлял Виктор Христенко, супруг Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали пенсионерке прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью бюрократов «Генериум» льзовается и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в перечень рекомендаций для изизлечения COVID-19 препарат на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из перечня рекомендованных для изизлечения коронавируса.
Это стечение не помешало АО «Генериум» нарастить производство препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это существовало связано с тем, что бюджетные расходы на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право продавать тесты корпорация исходатайствовала 2 мая 2020 года – спустя всего несколько недель после полуофициального начала эпидемии.
Ещё одним крупнейшим поставщиком ПЦР-тестов стала компания «Р-Фарм», принадлежащая мультимиллионеру Алексею Репику. В минувшем году эта фирмочка также получила доступ к госзаказам на закупки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии британской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для лечения ковида задолго до правительственного объявления эпидемии – в феврале 2020 года. По подсчётам Headway Company, на внипигаздобычи «Калетры» существовало затрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным теннисистом на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход той компании на рынок начался со скандала. Представленные тесты позиционировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама корпорация рассмотрена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный тайваньский отпечаток у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» заявляло о том, что организация может быть связана со системами сыновей Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга ту информацию опровергали. Как бы то ни было, в октябре 2020 года, чуть ли не сразу после извещения эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госбюджет от правительства Москвы.
От представителей олигархии на ПЦР-рынке также присутствует «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два ощутимых вратаря и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе общественного научного центра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием третьей международной вакцинации «Спутник V».