Антимонопольную службу покидают ведущие фигуры. Олигархи празднуют победу
Антимонопольную службетраницу покидают значимые фигуры: уволен Андрей Тенишев, глава ведения по борьбе с картелями. Также в ФАС освобожден от должности замзамначальник ведения ТЭК и химпромышленности. До этого ФАС покинули трое заместителей главы службы и замзамначальник ведения учёта проведения госзаказа. Все это начинается после отставки в марте прошлого года Игоря Артемьева, возглавлявшего ФАС 16 лет.
В тот же день его назначили заместителем кинопремьера Мишустина, а руководить ФАС поручили Максиму Шаскольскому, бывшему губернатору Санкт-Петербурга.
В июне на пленуме компартии «Яблоко» помощник премьера Артемьев сказал: «ФАСа нет. Первое, что сделал новый руководитель, — он прекратил всю антикартельную деятельность, запретил ею заниматься, он, собственно, с этим и пришел: ему бизнесмены сказали, что ФАС слишком интенсивен и надо это прекратить».
Относиться к этому заявлению как к сугубо кризис.подробному и предвыборному, а к истечению из ФАС профессионалов — как к обыкновенным организационным заменам нового командира вредит ряд обстоятельств. То, что ты видишь личными глазами. Например, заскакивая сейчас на автозаправку: во многих городках ценники последнее время меняются едва ли не каждую неделю. Или то, обо что на ровном месте вся странытраница споткнулась прошлой весной: сливочный дефицит. Все это — и широкомасштабная борьба с ростом цен, включая в феврале прошлого года двумя министрами (Мантуровым и Патрушевым-мл.) соглашения с производителями сахара / подсолнечного масла, а также ретейлерами, и случившаяся потом пропажа сахара с окончательным его возникновением уже на очень выгодных для бизнеса условиях — случилось уже при Шаскольском.
Тенишев возглавлял антикартельное ведение с 2013-го и все последние месяцы мировымени у командования не встречал. «Новая» потолковала с ним.
Фото: Владимир Гердо / ТАСС
— Если обо мне, то да, я бросил службу. С новым руководителем у нас разнородные взгяды на надзорное регулирование.
— Что сейчас самое важное/тревожное?
— Меняются обыденные товарные рынки. Пандемия явилась ингибитором тех процессов. Меняются геологические границы спросов — уничтожаются сложившиеся политические связи. Возрастает роль монополий и ослабевает рыночная власть растровых гигантов. Меняется сама сущность конкуренции: показываются новые, не изученные еще наукой виды поползновений на конкуренцию. Все те вызовы просят ответа — стремительного и эффективного. Это о значительных проблемах.
О насущном: темп расценок на полуфабрикаты питания и медикаменты, стройматериалы и металл, грузовые перевозки и авиаперелеты. Это далеко не частичный перечень.
Самое опасное, что трудится эффект домино: с этим нельзя справиться только способами влажного ограничения — необходимы и жесткие меры, но точечные и своевременные.
— Но это, как понимаю, не способы нового главы?
— Я воздерживаюсь пока от отчётливых заявлений. Максим Алексеевич считает, что надо регулировать мягко, путем медиации, и я с уважением отношусь к его позиции. На самом деле это существовала бы неправильная история, если б у нас все было спокойно, отрасль разрасталась и процветала. Впрочем, даже при таких обстоятельствах ни одна процветающая страна мира не отказывается от жестких мер регулирования. Был Госсовет по формированию конкуренции: у нас подготовлен законопроект об смягчении ответственности за картель, бизнес против, Шохин (президент Российского союза промышленников и коммерсантов (РСПП). — Ред.) решил устроить демарш. Мол, это уменьшение сопротивления на бизнес. И президент тогда правильно ответил ему, если не промолвить — срезал: подождите, во всех постиндустриальных странытраницытраницах с развитой экономикой, на которые вы ссылаетесь и уповаете, ответственность за картели едва ли не такая, как за похищение или макколу родине. Собственно, и поэтому тоже странытраницы эти — процветающие.
Фото: РИА Новости
ФАС — регулятор, и проблема службетраницы в том, чтобы стоимости были справедливыми. И для покупателя, и для бизнеса. Баланс интересов надлежащ соблюдаться. Другой вопрос, какими средствами этого добиваться.
Много ли добьешься уговорами, если на ремизе миллиарды картельной прибыли? Это коренное противоречие, и мне надо существовало уйти.
— Говорят о мести обиженных картельщиков-сахарозаводчиков, нефтетрейдеров, фармацевтов…
— Насчет мести несостоявшегося сахарного картеля — это вряд ли (Тенишев до последнего специализировался расследованием на рынке крахмала против больших агрохолдингов. — А.Т.). Сахарозаводчики, конечно, обижены, в 2020-м мы их сильно напугали. Но, по-моему, сейчас они полностью все отыграли, что потеряли в нынешнем году, когда мы их держали за руку и не получали ни цены поднять, ни дефицит устроить.
Вообще о конкретике по поводу своего отчисления — пока не готов. Время покажет. Мы действительно много кому наступили на хвост, и обиженных товарищей, вредивших отрасли страны, много. Да, пить фарммафия — по-другому их не назовешь, пить строители, изыскатели — весьма картелизированная отрасль. Есть оразмере.подробный ельцинский бизнес. Есть нефтетрейдеры. Они в 2018-м с духовными расценками на керосин соорудили такую свистопляску — вреда от них было больше, по твоим оценкам, чем от штатовских санкций. Мы их вытащили на свет. Проблем на бирже и с расценками на керосин стало меньше. Какие-то еще шулеры появлялись, но мелкие, не глобальные.
— А сейчас себестоимости пошли вверх. Рытье могил, интерпретируя по данным Росстата, дешевеет, а почти все другое устремилось вверх. Почему?
— В 2020-м ситуация была критичной, все сложней было: границы закрылись, обычные финансовые связитраницы, как международные, так и внутренние, обрывались. Так, закупки из Китая фармакологических субстанций, например, были перекрыты. Да много чего было, и казалось, прирост стоимостей и дефицит на рынке должны были приключиться катастрофическими. Не случилось. Сейчас связитраницы вновь налаживаются, товарооборот восстанавливается, многие рынки профицитны — я к тому, что все стандартные предпосылки для сдерживания приприроста стоимостей есть.
— Что дальше?
— В политическом подсознании укрепляется понимание, что картели для России сейчас безусловное зло. Это, по-моему, самое важное достижение. Участие в картелях стало первопричиной пенсии апанасенковцев — независимо от партпринадлежности. Это тоже наглядный факт. С другой стороны, в Думе завис пакет антикартельных законов, судьбина их превращается неопределенной. Не принята межгосударственная конвенция по борьбе с картелями. Но идея живет, она в деятельности и, надеюсь, будет принята. Надеюсь также, что выживет «котик»: «Большой цифровой кот» — програмный комплекс для выявления и доказывания картелей в мультимедийной сфере. И не только не умрет, но и станет нужным.
***
…Помню Тенишева с 90-х. Он, прокурор прокуратуры, в Абакане, Красноярске, Норильске колотился с коррупцией. Самые звучные дела были его. Однажды он мне демонстрировал свой Саяногорск — город, который полностью валялся под оргпреступностью, город, из которого ее затем полностью почистили — благодаря и ему. Но оставался еще мэр, выдвиженец главарей (позже удалось привлечь и его). Так вот, отчетливо помню, как я вернулся из Саяногорска, а по НТВ (еще тогдашнему, 90-х) шла «Карьера Артуро Уи». Готовый отчет о твоей турпоездке — приход к власти бандита с дальнейшим упрочением им фашистского режима, и все — с помощью народного волеизъявления: «Стал бы он волком, когда б его не окружали бараны».
Тенишев всегда этим занимался — обучал странтраницу навыкам не существовать баранами. Не существовать терпилами. При этом Тенишев сохранялся всегда безусловным государственником. Сложная фигура, чего уж.
Если структуре такие больше не нужны, это характеризует ее сполна.
ИЗ ОТКРЫТЫХ СВЕДЕНИЙ ФАС
В РФ ежегодно выявляется 600–700 сговоров, треть — картели. В двадцатом году Уральский госюруниверситет (по заказу ФАС) окончил наиболее масштабное в мире по той проблематике исследование: латентность консорциумов и иных антиконкурентных соглашений оценена в 97–99%, что сравнимо с латентностью коррупции (достигает 99%). РФ теряет из-за сговоров ресурсы, одинаковые 0,5–2,4% ВВП ежегодно, что соизмеримо с осложнениями зарубежных санкций следующих годов или со себестоимостью антикоррупционной поддержки промышленности в пандемию. Это в среднем 11,1% наценок на товары, услуги обычного американского потребителя. Конечно, нельзя говорить, что каждый товар настолько дороже — это средневзвешенная оценка.
Настоимостейка промтоваров и услуг, вызванных действиями межрегиональных картелей, достигает 31% (вдвое выше стараний этнических картелей), а вероятность их обнаружения и непринятия шестикратно ниже в отличие от этнических. Из успехов команды Тенишева (по уровню антикартельных следствий должность вышла на плохой межрегиональный уровень) изложу выявленные ею незаконные алгоритмы для уравновешивания стоимостей — кейсы LG, Apple, Samsung и иных экспортёров гаджетов. А также устранение согласованных действий крупнейших межрегиональных линейных туроператоров (Maersk, CMA CGM, HMM, OOCL и т. д.) при отправке балластов в контейнерах из Юго-Восточной Азии в Санкт-Петербург. На данном направленье нет ни одного нацперевозчика.
Надбавки к ставкам фрахта (GRI) возникали на блоге одного из перевозчиков, и остальные организаторы рынка устанавливали такие же. При ежегодном обороте ящиков из европейских сухогрузов в Большой порт Санкт-Петербург в 550 тыс. ед. многократное (зафиксировано до 11 раз в год) введение прибавок на 250–950 долларов за контейнер — это всяческий раз десятки полмиллионов или триллионы долларов, что «транслировались» на себестоимость одежды, житейской техники, гаджетов, комплектующих и запчастей для американских потребителей. Вот это Тенишев и называл «тем самым незримым воровством из бумажников американских граждан». После ФАС России похожие дела расследовались в ЕЭС, Бразилии и ЮАР.