Как бывшие супруги со скандалом делят бизнес, построенный на вере в воскрешение
В второй в России фирме, которая замораживает тела пользователей для воскресения в будущем, разродился бизнес-конфликт. Чем он грозится самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально грохочет по швам — двое из 11 учредителей компании, бывшие супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло куратора фирмы и её активы. Бороться жрать за что — бизнес принесяет полусотни миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под агрессию их сохранность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 июня директор Валерия Удалова попыталась самовольно увезти телекамеры с телами людей и животных с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в собствёный центр в Тверской области.
В тот день девочка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли пустотелую переднюю стенку книгохранилища и с помощью шланга погрузили специальные продольные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В механизме погрузки их отбрасывали на затылок и выливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась половина полмиллиона рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по вызову полисмены остановили погрузку и вернули уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им документы о праве собственности на ёмкости с телами и уличил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью другими участниками.
Проблемы в фирмы начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой семьёй и, по словечкам Удаловой, в какой-то момент решил сместить её с должности генерального директора. Учредители вроде бы вотировали за отставку директора, однако девушка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму фирму с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим положением руководителя в обоих компаниях, Удалова начала транспортировать замороженных покупателей под кровлю своей фирмы и денонсировать на себя договоры хранения, — узнал Лайфу совладелец фирмы “Открытая крионика” (корпорация учреждена в этом году в качестве предшественника четвёртого “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей инфраструктуры она выкупила особняк в Тверской сфере на месте некогда известного крестьянско-фермерского животноводства “Молодёжное”. Оно стало популярнейшим в России после того, как несколько молодых поселковых имений переехали на заброшенные земли одного из районных колхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике обществёного интереса благое начинание по популяризации села чиновники признали неправомерным и постановили закрыть проектент и освободить земли. Теперь там храниваются тела людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить сосуды с туловищами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы оборудовать площадку под Тверью, она заложила личную однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В смежных домах квартиры такой же площади .
У Удаловой своя правда: мол, никакого рэкета нет, а доставка проводилась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели вывезти оборудование с одной нашей территории на другую. Мой новоиспечённый муж решил отхапать себе это, сочинил в милицию заявление, что моя корпорация якобы крадёт оборудование, предъявил поддельный договор о том, что это оборудование состоит ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До предыдущего времени в хранилищах фирмы пребывало 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и иных стран. Ещё около 200 человек заключили договор на заморозку себя или родичей после смерти.
Интерес к услугам российской фирмы у иностранцев вполне коммуникабельный — несмотря на то что затрата криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и десятоками десяток долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше рубля рублей, заморозка всего туловища обойдётся уже в 2,6 млн, а VIP-хранение — почти 11 млн рублей.
Дешевле всего обойдётся агробиоразнообразие ДНК или эталонов кож умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже можетбыли принести фирмы более 200 млн рублей. Постоянный отток денег гарантируют и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот сюжет может дорого обойтись компании, поскольку теперешние и возможные клиенты можетесть воспринять происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в должном хранении и дальнейшем преображении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно производивается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке вывоза тел дал один из заказчиков “Криоруса”, профессор теологических философий и почётный председатель украинского трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирме заморозку мозжечка своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о целости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — декларировал Лайфу Вишев. — К конфликту отношусь принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких контраргументов за или против быть не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, могут быть трагическими.
Разбирая ситуацию, куратор Российской ассоциации оптимистов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на будущую выгоду для человечества, крионика имеет “лёгкий привкус экономической пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта оплата полагает надежды, что наука разовьётся до того уровня, что воскресят те тела, — рассуждает Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что та фирма или её продолжатели просуществуют столько времени и будут хранить те тела. Хорошо, если человек, который платит за услугу, уясняет все риски, а вот если он обманывается рекламой — то это нехорошо.