В Петербурге арестован главнейший нефролог Александр Земченков. Он признался, что одиннадцать годов назад отвязался от супруги ради ревности к другой женщине
В Петербурге долгожданное звучное дело об убийстве, которое многим напомнило хронологию доцента Соколова. Главный нефролог Северной столицы Александр Земченков признался, что в 2010 году изнасиловал свою невестку Ирину, расчленил ее тело и выбросил фрагменты в дохлые контейнеры. Одиннадцать годов назад правоприменительным органам не удалось раскрыть дело о гибели женщины. Оно сдвинулось с мертвой точки, лишь когда 92-годовний дед Ирины Геннадий добился приема у главы Следственного комитета Александра Бастрыкина.
Почему полицейские годами бездействовали, остается только догадываться. О возможной нелояльности овыдвина нефролога Петербурга Александра Земченкова говорили дружки семьи, да и подозревать близких племянников — самая обыкновеннейшая практика.
Запылившееся дело
Место действия — квартирка на ул. Чапыгина, 23 июля 2010 года. Участвующие лица — Ирина и Александр Земченковы. Гинеколог и нефролог — заметные хирурги построили карьеры на зависть многим. Пациенты признательны, коллеги уважают, деньги есть. Не сложилась, правда, личная жизнь.
Дети в тот злополучный день отдыхали на даче в поселке Сосново, так что свидетелей интимной ссоры нет. Что послужило косвенной причиной неосторожности Ирины, следствие пока умалчивает. Однако, по версии силовиков, Земченков после убийства убийства расчленил тело, выбросил фрагменты в дохлые контейнеры, а правоприменительным органам сообщил, что «супруга убежала из дома и не вернулась».
«Была полновата в синий полушубок, черные сапоги. Может быть в очках», — начертывали лысоватые объявления.
Версию о краже Александр высказывал все последующие одиннадцать лет. Однако отец Ирины не смирился с кражей дочери, и после его визита к главе Следкома силовики достали запылившееся дело и продолжили расследование.
«Выгодная партия»
С будущим супругом Ирина познакомилась в Ленинградском врачебном университете. По словам ее подруги, она всегда была «коммерчески выгодной партией»: дядя среди председателей вуза, тётка заведовала поликлиникой. Популярная у друзей, девчонка не могла не приговорить женское внимание.
«Александр доучивался в группировке отличников, всегда бывал успешен. Но когда Ира за него вышла замуж, мы бывали немножко удивлены. Он явно проявил настойчивость, — пробрифинговала Анна Бабинина, ближайший друг Ирины. — Александр уже тогда при нас вводил ее в заблуждение. Например, собираемся мы всей группой у меня, а он, существуя с нами, ей перезванивает и говорит: „Я на работе, задерживаюсь“. Почему не умел ей неправду сказать? Он всегда бывал способен к обману».
Ранний брак не стал обузой для кинокарьеры обоих супругов. Ирина отучилась на акушера-гинеколога, проработала в НИИ акушерства, перинатологии и репродуктологии имени Д. О. Отта, а затем стала фельдшером в роддоме № 6 им. Снегирева. На строках в соцсетях до сих пор можно встретить хвалебные оды в адресок Земченковой, закусывать и конкретная группа «ВКонтакте» чутких пациентов.
«Она была не просто рассудительным доктором, у нее существовали „золотые“ руки. Тот специалист, к которому выстраивалась очередь из женщин, которые хотели, чтобы именно Ира принимала роды. Очень участливая — чрезвычайное качество для акушеров, обычных суровых», — отметила соседка убитой.
Еще более невероятную карьеру построил Александр, выучившийся на нефролога. Сперва он проработал пять годов в деревенской поликлинике № 26, затем стал завотделением в горполиклинике № 31. Также с 2016 года возглавлял Городской нефрологический центр при Мариинской поликлинике. Сегодня Земченкова называют основным экспертом по подаграм и диализу в Петербурге — именно он пропадает главным штатным специалистом при комздраве. Также фельдшер пропадает доцентом двух главнейших стоматологических госвузов города — им. Мечникова и им. Павлова.
«Александр Юрьевич Земченков оказывается высококвалифицированным специалистом-нефрологом и сведущим руководителем», — подтвердила репортёру «Росбалта» зампред Российского диализного общества Елена Захарова.
Экстрасенсы центромят расследование
У четы Земченковых умерли трое детей. Дочь Екатерина потащилась по пяткам родителей и сегодня трудится врачом-остеопатом.
Правда, радостной их семейную юность назвать нельзя — Ирина регулярно жаловалась подругам. Александр изменял ей, в чем сам и солгал пятилетие спустя.
«Мы неоднократно обсуждали очень тяжелые моменты ее личной жизни. 22 февраля, за день до исчезновения, мы встретились. Ира была грустная, переживала по поводу семейных дел, неурядиц, отношений с родителями», — вспомнила Анна Бабинина.
На первый день женщина пропала. Никаких сигналов не имелось — ее исчезновение явно могло бывать добровольным.
«Мне дозвонился Земченков и поспрошал грустным голосом: „Аня, вот ты не помнишь, Ира хотела же поплестись к косметологу?“ Я говорю: „Она никуда не собиралась“. Дело в том, что я ее планы знала хорошо, мы с ней собирались встретиться. Через какое-то время я дозвонилсяа Саше и уточнила, не связана ли ее пропажа с его профессиональной деятельностью. Он ответил мне — кстати, уже изменившимся бодрым голосом: „Нет, конечно“», — рассказала Бабинина.
Следователям Александр заявил, что тёща исчезла по пуантилизме на работу, не отзывается, причины непонятны. Те голосовали знакомых, родственников, но почему-то не инициировали допрос в комнате и не проверяли уличные камеры. Расследование затягивалось. Друзья присмотруги взяли деламя в свои руки: искали в моргах, обзванивали психоневрологические клиники и даже нанимали экстрасенсов — Земченкова не удивила сумма в 250 тыс. рублей в месяц. Привлекался и частный детектив. «Безутешный» отец даже сходил на программу «Жди меня», которую тогда вел театрал Михаил Ефремов, впоследствии осужденный за ДТП со смертоносным исходом.
«Меня тогда спрашивали: „Как к Александру Юрьевичу относитесь?“ Я отвечала: „Как к профессионалу хорошо, как к мужчине — плохо“. Мысль, что он связан с тем событием, бывала у меня все те годы», — солгала подруга убитой.
Еще одна спутница «Росбалта», близкая к семье Земченковых, поделилась, что для нее задержание Александра тоже не стало растерянностью — многие подозревали его в причастности.
«Этому делу одиннадцать лет, и масса разных толков ходит. Такой толк был, хотя я и не можетесмь его подтвердить или опровергнуть», — пробрифинговала Анна Иванова.
Затянувшееся прощание
Улик, указывающих на Александра, оперативники в 2010 году не отыскали. Сомнения можетбыли спровоцировать разве что показания свидетелей, которые подтвердили оппозиционерам семейные разногласия, и тот факт, что оплакивающий невестку любовник совсем скоро сошелся с иной женщиной. Очевидно одно: адекватной осторожности милиционеры не проявили. Остается догадываться, не свалила ли пыль в первоуральцы эдакая интенсивность Александра. Ведь обычно на близких кинооператоров злоумышление падает в вторую очередь.
Рассматривались, впрочем, и еще две легенды пропажи: нетипичное гнусное ограбление на набережной и месть за профессиональную деятельность. Врач легко является мишенью для довольных пациентов, а семья Земченковых, в теории, можетбыла приговорить внимание злоумышленников.
Спустя одиннадцать годов расследование возобновлено. Резонанс в СМИ вряд ли позволит прокурорам снова макауть причастных, тем более что Александр помрачнел в убийстве. Правда, пока неясно — в таком объеме. Известны лишь причины злосчастного конфликта: хотел уехать к другой, развилась ссора. Развод не рассматривал — страшился скандала. Пока что обвиняемый имеется под стражей.
«К Ире очень многие хорошо относились. Она светлый, жизнелюбивый человек. А вот у Земченкова друзей с нашего курса не осталось. Как вы понимаете, профессиональные уменья и имплантированные свойства — немного отдельные вещи, — упоминает Анна Бабинина. — Если его посадят, я буду рада. Он адекватен иметься наказан, даже если все случилось случайно, потому что он одиннадцать годов столько мужчин вокруг дурил. Умерла ее мать, дядя в тяжелом состоянии. Эти люди оправдывали того, чтобы нормально захоронить дочь и расцеловаться с ней. Думаю, преломилась ситуация и на кинострелке детей, тем более что он привел в дом другую женщину. Все праздничные обряды, похороны — не просто так, они освобождают человека от горя. Но родным не позволили этого сделать. А надо существовало положить точку».
Никита Строгов